Встреча с Анитой и ее маленькой дочкой Мией проходит в кофейне healthy food, в которой наша героиня, судя по всему, частый гость. И это естественно, ведь Анита Луценко считается адептом здорового образа жизни и правильного питания. Впрочем, наш разговор сегодня не совсем об этом...
– Мы знакомы с Анитой Луценко – фитнес-тренером, Анитой Луценко – телеведущей, а вот с Анитой Луценко – мамой общаемся впервые.
(Улыбается) Да, это я.
– В последний раз мы встречались, когда вы были беременны. И вот прошло чуть больше двух с половиной лет, у вас подрастает очаровательная дочка. Какие перемены в вас произошли?
Могу сказать, тогда мне было страшно. Я не представляла, что будет дальше, и казалось, с рождением ребенка все закончится – карьера, романтика в отношениях с Сашей… Но, как выяснилось, все не так страшно. Даже, я бы сказала, совсем не страшно. Возможно, это связано и с тем, что с Мией мне несложно… Буквально сегодня мне написала девушка в Инстаграм: «Анита, а что вы делаете с капризным ребенком?» Я ответила, что для меня это не проблема, поскольку мы Мие разрешаем все: хочет смешать какую-то крупу, семечки с чем угодно – она берет это и делает, хочет надеть зимнюю шапку летом – никто запрещать не будет.
Иногда я все же говорю дочке «нельзя», но тут же одергиваю себя: я запрещаю только лишь потому, что мне придется потом убирать. Поэтому я всегда фильтрую: если причина «нельзя» – это мой облом и лень, то по итогу я говорю: «Хорошо, птичка, делай».
– То есть у Мии границы «можно» или «нельзя» весьма условные?
Пока что да. Мы приняли решение, что до трех лет ребенку разрешено все. И это дает прекрасный результат: Мия достаточно свободна, никого не боится, с удовольствием общается с людьми. Мы вместе путешествуем, в свои 2,4 года она прекрасно говорит.
– Но в три года придется менять тактику – и конец вольной жизни. Это может быть серьезным испытанием как для ребенка, так и для родителей.
Не знаю, как будет. Я привыкла решать проблемы по мере их поступления, поэтому я наперед не собираюсь думать об этом. Конечно, у меня есть миллион книг по воспитанию ребенка, которые я прочла еще во время беременности. Кстати, уже ничего не помню из прочитанного. Но, думаю, по мере того как будут возникать какие-то проблемы, я снова возьмусь за литературу. Мне очень нравится книга «Ребенковедение».
Еще, если понадобится, я обращусь за советом к детскому психологу. Считаю, что психологи – очень крутые люди. Тебе кажется что-то одно, ты лбом бьешься, но не можешь решить проблему в рабочих, дружеских, любовных отношениях – да каких угодно! А тебе говорят какую-то одну фразу, и все становится проще. Вот я за «проще».
– Я поняла. А помимо вопросов воспитания, детской психологии, физически для вас были трудными эти годы?
Я очень боялась стать мамой-домоседкой. Вот это самое сложное, когда ты все свое время проводишь с ребенком: бесконечно меняешь памперсы и ждешь мужа с работы... Но совсем не сложно, когда ты продолжаешь работать, выезжать на фотосессии, устраивать тренировки, фитнес-туры… Всегда говорят про женщин: «О боже, она такая молодец! Везде успевает, со всем справляется. А я считаю, что именно так легче. Когда у тебя в жизни есть что-то, кроме ребенка, например твоя любимая работа, ты более свободная, счастливая, у тебя есть время переключиться. Пришла с работы – обрадовалась, что дома, с ребенком, который тебя ждет. Мне кажется, это намного проще, чем целый день проводить наедине с малышом. Поэтому супервумен не та, которая совмещает карьеру и материнство, а как раз та, которая привязана к ребенку.
– Послеродовая депрессия... Вы знаете, что это такое? Можете сослаться на собственный опыт?
Мне кажется, что послеродовая депрессия все-таки существует. И я осознаю некоторую неадекватность своих поступков в тот период, потому что мы с мужем и 3-недельной Мией поехали в Одессу. Но все оказалось не так страшно, как можно было бы представить. Ну, съездили, погуляли… Для меня была важна эта поездка, чтобы не чувствовать себя «мамой с немытой головой». А тут вроде как ты и с ребенком, но и с мужем, и что-то интересненькое происходит.
Когда Мие было два месяца, мы поехали через всю Европу в Италию, в Тоскану. И тоже все нормально: ребенок в слинге, рядом с мамой. А еще круче, когда папа наматывал слинг. Конечно, не обошлось и без неудобств: ехать на машине достаточно долго, я сидела на заднем сиденье с Мией, потому что как только пересаживалась вперед, она начинала плакать. Понятное дело, смена памперсов в машине тоже не слишком удобно… Но, тем не менее, сейчас об этом можно вспоминать. Я не знаю, была бы у меня депрессия или нет, если бы я тогда не поехала. В итоге получилось то, что получилось. И это мне нравится.
У меня скорее даже не депрессия, а немножко угнетенное состояние было из-за того, что я поправилась. Не сильно приятно, когда ты смотришь на себя в зеркало и думаешь, что бы надеть. Прежде у меня такого никогда не было.
– И сколько же вы прибавили килограммов?
Вместе с ребенком – 23. Ну, шесть-восемь уходит, когда рожаешь, а все остальное оказалось наеденным, моим родным. И было очень тяжело возвращаться в форму.
– Кто вас поддерживал? Родители, муж, подруги?
Вы всех перечислили. Я вообще безумно благодарна близким людям. Не представляю, как бы я работала и что-либо в своей жизни делала, если бы не мое окружение – муж, родители, друзья. Я как только родила, сразу определила круг мам, у которых по трое детей. И советовалась только с ними. Я же понимала, что с первым ребенком можно зациклиться: «Все нужно прокипятить, трижды прогладить…», поэтому решила спрашивать у тех, кто уже трижды прошел этот путь и стал менее тревожным и более расслабленным. Мне больше подходит расслабленный вариант.
– То есть родив трех детей, можно достичь состояния дзен…
Думаю, да. Например, первую неделю Мия сильно кричала, когда мы ее пытались купать. Я позвонила своей подруге, и она говорит: «А что, она у тебя сильно пачкается? Ну, не купай ее полностью». Мы так и сделали. Хоп – и нет проблемы. И ничего страшного не произошло. Влажные салфетки – наше все (улыбается).
Например, если бы Мия не любила стричься, я бы точно ее не стригла. Другое дело, что она охотно это делает. Я не думаю, что нужно слишком активно создавать себе сложности. В тот период, помню, были пункты, которые сулили мне проблемы, и я их вычеркнула, перестала обращать на них внимание. Мне кажется, я отмороженная чуть-чуть, да? (Смеется)
– Ну, мне нравится такой подход. А как же бассейн, динамическая гимнастика и прочие продвинутые темы? Неужели Мия с такой мамой-тренером этого лишена?
Я уже сказала, что Мия боялась купаться…
– И это не прошло?
Это продолжалось, поэтому в полтора месяца я сказала: «Миясик, солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья. Ты должна это знать. Поэтому извини, дорогая, но воды ты бояться не будешь» (смеется). И наняла женщину-профессионала, которая стала приучать ребенка к воде. Я безумно счастлива, что нашла специалиста. Я вообще люблю профессионалов. Они есть у меня в каждой сфере, и я им доверяю на 100 процентов.
Итак, у нас появилась Тамара, которая приходила к нам два-три раза в неделю. Миясик делала с ней динамическую гимнастику, купалась в ванной. И скоро перестала бояться воды. А когда подросла, мы стали водить Мию в бассейн – сейчас она обожает плавать.
– Боязнь воды стала единственной проблемой, с которой вам пришлось столкнуться?
Ой… Наверное, да… Думаю, да.
– Я правильно поняла, что вы нетревожная мама?
Думаю, нетревожная.
– Сейчас вы можете себе представить, что когда-то жили без Мии?
Скорее я уже могу представить себя со вторым ребенком (улыбается).
– Второй тоже девочка или мальчик?
Мальчик, конечно. Логично же. Нужен Жорж. Срочно нужен Жорж! (Смеется)
– Анита, спрошу в лоб: а где ваш муж? Вы не показываете его в соцсетях, не говорите о нем в интервью, в сюжете для «Танцiв з зiрками» вы снялись с дочкой, и у многих возникло ощущение, что вы растите ее одна. Пролейте свет.
Кажется, я вошла в эту игру (улыбается), мне уже просто нравится его не показывать. Мы договорились с Сашей, что, когда будет свадебная фотография, тогда обязательно покажемся. А пока извините.
– А когда будет свадебная фотография?
Всему свое время (улыбается).
– Какую роль в воспитании дочки играет папа?
Очень важную. Вообще, в самый сложный период, первый год жизни ребенка, без любви не обойтись никак, то есть если мужчина и женщина не на сто процентов любят друг друга, очень сложно преодолеть этот этап и избежать взаимных обид. Важно с мужчиной разговаривать, важно, чтобы он помогал. Буквально через пару дней после рождения Мии одна моя знакомая, очень умная женщина, юрист, прислала мне статью Лабковского. В ней говорилось о том, что с первых дней нужно приобщать мужчину к ребенку, чтобы потом не оказалось, что отец просто не знает, что делать с малышом. А происходит это потому, что вы решили будто самая умная, самая заботливая, мужу не доверяете и делаете все сами.
И я поняла, что всего за пару дней начала так делать: я сама поношу, я сама встану, поменяю памперс… Поэтому после статьи сделала выводы и начала буквально заставлять себя позволять мужу делать половину дел: и завтрак приготовить, и покормить, и погулять. И это оказалось правильным решением, потому что, во-первых, сразу и морально и физически облегчило мою жизнь. И во-вторых, сблизило папу и дочку. А вообще, мне кажется, что самое главное, перед тем как рожать, – правильно выбрать папу. Это очень важный пункт (улыбается). Даже суперважный. И не должно быть компромиссов. Папа должен быть самый лучший.
– Хороший совет. А вы сами по-прежнему советуетесь с подругами, у которых трое детей?
Уже нет. Мне уже все понятно. Это когда ребенок только рождается, ты в панике: «О боже, выскочил прыщик, катастрофа! Перестала спать! Что делать? И тебе нужно услышать от опытных подруг: «Это нормально, не переживай, у всех так». Со временем приобретается личный опыт.
– В кого Мия пошла характером?
Ой, это горючая смесь меня и мужа. Это, конечно, такой огонечек! Отстаивает свое «я», и мне это нравится. Я не хочу сделать из нее суперпослушного ребенка, который потом будет послушным со всеми. Я хочу, чтобы это был ребенок творческий, развитый, имел свою позицию и отстаивал свою точку зрения. Пускай даже я буду тренировочным тренажером (улыбается).
(Включает Мие мультик на айфоне, чтобы той было, чем заняться) Так, нужна скорая помощь (улыбается).
– Мне кажется, наши родители меньше на детях были зациклены, хотя и не меньше их любили, чем нынешнее поколение.
Да, кстати, я против сумасшедшей зацикленности. У меня Мия не ходит на 154 кружка, и я не собираюсь делать из нее самую лучшую девочку на свете. Мне кажется, самое главное – это просто любить ребенка, чтобы у него не развивались всякие комплексы, которые потом всю жизнь будут аукаться: «Ой, меня родители не любили, поэтому я ищу себе мужа, который меня бьет, или что-то такое...» Ну, вы поняли. Мне кажется, самое главное – любить, а кружки и все это никуда не денется. Всему свое время.
– Вы Мию дома растите, или же она ходит в садик?
Пока никуда не ходит.
– У нее есть няня?
Нет, бабушка сказала, что она хочет проводить время с внучкой. Есть еще дедушка и папа. Вот сейчас я заеду в офис, потом у меня встреча в три часа, на которой я не смогу быть с ребенком, потому что нужно концентрироваться, а когда рядом Мия, я не могу этого сделать… Так что завезу Мию к бабушке, а заберу уже по окончании встречи. Но, мне кажется, такой график идет на пользу ребенку. Мия абсолютно свободно общается на площадке с детьми, не стесняется взрослых, она где угодно комфортно себя чувствует.
– Вы не будете ее отдавать в школу раннего развития? Или в садик?
Мы собираемся переезжать на новую квартиру, которая находится далеко от моих родителей, и тогда, думаю, отдадим Мию в садик или, возможно, будем искать няню. Если остановимся на садике, то обязательно с бассейном… Думаю, Мие должно понравиться, потому что она уже просится к деткам.
– На какой максимально долгий строк вы с Мией расставались?
На время поездки в Америку. Мы летали с мужем на 20 дней в марте этого года. Мие еще не было двух лет. Ну, ничего, разговаривали по скайпу, она не плакала, ждала нас.
Конечно, мы получили огромное вдохновение от страны, было интересно там побывать, но мы поняли, что не хотели бы там жить. Обычно изо всех поездок возвращаемся и говорим: «Вот в Голландию мы приедем на месяц пожить», «На Кипре нужно будет взять домик и отдохнуть пару месяцев с дедушкой, бабушкой»... Из Америки мы впервые вернулись с возгласом: «О! Сырники, борщ! Мы возвращаемся в нашу любимую Украину! Как у нас все классно!»
Конечно же, нам очень понравилось, впечатлил масштаб страны, размах, огромное количество идей пришло после поездки. Но мы поняли, что, наверное, это не наша страна. Мы все же больше любим Европу.
– Может, вам «не зашла» Америка, потому что вы там были без Мии?
(Улыбается) Ну, не знаю. В ближайшее время, кстати, я снова туда собираюсь. Приглашают на съезд фитнес-тренеров со всего мира, и я одна буду там от Украины. Это саммит по тренировке, лекции, мастер-классы… И снова Миясик останется без нас. Сначала думали с ней, но потом решили, что, наверное, не стоит. Хотя во все остальные фитнес-туры Мия ездит со мной. И дедушка и бабушка тоже.
– Приобщаете ли вы Мию к гимнастике, йоге?
Это закон: ребенок всегда будет все повторять за тобой. Как только я начинаю заниматься по утрам йогой, Мия тоже становится рядом. Она знает, как ногу поднимать, знает практически все упражнения для попы и так далее (улыбается). И все происходит без нажима и напряга. Никто Мию специально не приучает и не заставляет.
– Приятно видеть продолжение себя в дочери.
Мне кажется, она не будет спортсменкой, да я и не хочу повторять с ней то же, что было у меня. Думаю, она будет заниматься музыкой. Безумно ее любит. Мимо пианино не может пройти… А я к музыке не имею никакого отношения, мне слон на ухо наступил. Мой партнер по танцам это подтвердит. Он говорил: «Ну, ты что, не слышишь?» Я говорю: «Не слышу, да я вообще не слушаю!» (Смеется)
– А так и не скажешь! Как будто на паркете родились.
Да, я знаю. Много чего не скажешь, потому что ко мне изначально было предвзятое отношение на «Танцах», дескать, вы же танцевали, у вас же все хорошо. Из-за этого мне хореографы ставили более сложную хореографию. А ничего, что я танцевала в своей жизни четыре недели: один раз побывала на подтанцовке у Могилевской, а на «Танцах» протанцевала шесть недель – дольше, чем до этого за всю жизнь! А ко мне было такое отношение, будто бы я великая танцовщица. Но это же не так. И потому нам приходилось очень много тренироваться. По итогу люди говорили: «Ой, ну, так классно же!» Но практически половина участников ведь тоже занималась танцами, и дольше, чем я. Та же Мишель танцевала с детства, Иракли, у Вишнякова есть опыт в танцах… Ну, в итоге получилось хорошо. Поставили высокую планку – осилила, но это было нелегко.
– Анита, честно скажите: расстроились, выбыв из «Танцев»?
Вы знаете, я шла потанцевать – и я потанцевала. Было много стилей, много нарядов, я мечтала о париках, о накладных ресницах – все это осуществилось. Я не всплакнула, я не расстроилась, но как сказал мой муж: «Когда ты впервые в жизни накрасила ногти бордовым цветом (обычно я крашу чем-то светленьким или красным), я понял, что все-таки где-то в глубине души ты огорчена, тебе неприятно, какой бы позитивной и бодрой ты ни выглядела» (улыбается).
Но я рада, что у нас был сильный танец, мы с партнером прекрасно его отработали, создали классный образ. Поэтому не думаю, что мы худшие танцоры и вылетели потому, что плохо танцуем. Конечно же, нет!
Возможно, я немного и огорчена, но не скажу, что на карту было поставлено все! Участие в этом проекте всего лишь дополнительная часть моей жизни, как и телевидение в целом. У меня есть столько много всего, кроме телевидения, что для меня это 10, 20 процентов. Поэтому не стоит болезненно реагировать на что-то, что для тебя важно ровно на 20 процентов…
– Что для вас важно на 100 процентов? Вообще, как выглядит шкала ваших приоритетов?
О боже мой… Это как-то сложно. Мне кажется, люди так не думают… (Улыбается). Я могу сказать, что если у меня что-то будет в семье не так, я не смогу качественно работать. Если у меня будет в работе что-то не так, то это не отразится на моей семье.
– Значит, все-таки семья.
Да, семья на первом плане.
– Выбыв из «Танцев», вы продолжали следить за развитием сюжета?
Я посмотрела один выпуск, где танцевал мой партнер. И еще раз убедилась, что у меня самый красивый, самый артистичный партнер. (Интервью с Анитой записывалось осенью, сразу после шестого эфира «Танців з зірками», который стал для пары Анита Луценко – Александр Прохоров последним – Прим. ред.)
– Вы продолжите общение?
Да, мы подружились с Сашей. И продолжим общаться, есть у нас кое-какие совместные планы на будущее…
– Интересно!
Я завелась, останови меня (смеется). Меня же хлебом не корми – дай что-нибудь новенькое замутить. Я на «Танцы» пришла за вдохновением и, собственно говоря, я его получила. Мне всегда нужен импульс. Для кого-то я мотивашка, которая стимулирует, вдохновляет на что-то новое, но ведь и мне нужна внутренняя мотивация. Откуда-то я же должна черпать ресурсы. Поэтому после «Танцев» у меня минимум десять идей родилось. И одна из них – Wowbody dance, программа танцев для похудения дома. А почему нет? (Улыбается) Я никогда не понимала, зачем люди покупают домой кардиодорожку? Она используется максимум три раза, а потом пылится. Это же безумно скучно топтаться на одном месте! Намного прикольнее, когда ты танцуешь и худеешь, правильно? И польза и наслаждение.
– Периодически вас критикуют за излишнюю твердость, жесткость, отсутствие женственности. В проекте «Танцi з зiрками» за вами закрепился образ женщины-воина… Что скажете?
Согласна, за годы «Зважених та щасливих» сложился некий образ. Такой меня привыкли видеть. Те люди, которые подписаны на меня в Инстаграме, знают, что я – это не только: «А ну-ка все на колени и делаем отжимание». Конечно, в реальной жизни я так себя не веду. Я же адекватный человек.
– И все же, материнство изменило вас? Сделало более мягкой, сентиментальной, уязвимой, ранимой?
Ну, конечно. Это замечают и мои близкие, друзья, муж, те же подписчики.
– Молодые мамы становятся особо слезливыми. Вот что вас может растрогать до слез?
Знаете, я в детстве плакала от «Русалочки». Я достаточно чувствительный человек. И опять-таки это не то, что видно в телевизоре, но это то, что знают все мои близкие: я такая же девочка, как и все. И до рождения Мии и после я все так же плачу на сентиментальных фильмах, меня тоже расстраивает, когда мне какой-нибудь чувак сигналит на светофоре, орет матюки, мне неприятно, когда я читаю о себе злые и оскорбительные комментарии…
Почему люди, которые их пишут, не понимают, что слова – это такая же важная штука, как и действия, и словами тоже можно ранить. С какой охотой мы кого-то осуждаем, поливаем грязью, а ведь намного важнее понять, что поддержка – это то, в чем нуждаются абсолютно все. Я даже в своих тренировках стала меньше говорить, что не так, и больше, что так. Больше времени начала уделять психологическим аспектам, чтобы поговорить с человеком. Не ограничиваться: «Я сказала не есть сладкое, значит не есть сладкое!», а понять, почему его тянет на это самое сладкое: потому что муж не обнял и за целый день доброго слова не сказал, или потому что на работе не похвалили, или потому что кашу все-таки не ела (улыбается).
Нас и так каждый день везде гнобят, а близких людей, которые поддерживают словом и делом, так мало… Вот я за то, чтобы люди становились добрее друг к другу и понимали, что каждое слово – в Интернете, в соцсетях, в жизни – важны.
– Вы по этой причине до недавних пор не выкладывали фото Мии на своих страницах? Хотели защитить ее от возможного негатива?
Мие было месяца четыре, и я выставила в Инстаграме фотографию с отдыха в Египте. У Мии тогда просквозило ушко, видимо, кондиционером, и она была в шапке. Количество реплик «О боже, зачем ты надела шапку?!» зашкаливало. Пошла лавина рекомендаций и критики, кто-то защищал, кто-то критиковал… Люди почему-то посчитали, что мне обязательно нужен их совет по поводу того, что делать с моим ребенком.
И я поняла, что, в принципе, мы с Мией чувствуем себя отлично, и я не хочу, чтобы чьи-то советы и рекомендации влияли на мое настроение, чтобы я перечитывала чьи-то мнения, какая я мать… Я решила, что любой пост относительно ребенка все равно будет вызывать бурную реакцию мамочек. Это такая же больная тема, как религия и политика. Чем меньше напряжения в жизни, тем лучше, мне кажется.
– Как в анекдоте: как вы расслабляетесь? А я не напрягаюсь.
Точно: а я не напрягаюсь (улыбается).
(Обращаясь к дочке) Кто самая любимая девочка на свете?
Мия: Я.
– Вы часто говорите дочке, что любите ее?
Конечно! Постоянно! Нужно просто так говорить ребенку, что он самый любимый и самый лучший на свете, чтобы ему потом не приходилось завоевывать любовь родителей: я выучила, я сделала – похвалите меня.
– Многие родители рассматривают своих детей как инвестицию: вкладывают в них время, силы, деньги, а потом упрекают: «Ты неблагодарный. Мы всю жизнь на тебя положили, а ты…» Анита, как думаете, дети должны что-то своим родителям?
Ну, мне кажется, родители получают удовольствие от того, что они отдают. И мне нравятся мысли о том, что мы отдаем своим детям, а те уже отдают своим детям. Ничего нам дети не должны. А вот родители должны, конечно же, воспитать, дать ощущение любви и постараться заслужить уважение детей. Пока я еще не знаю, правильно ли я воспитываю или нет. Время покажет.
Фото: Juli O’sher
